«Когда (в 1966 году) я окончил школу (Новогрозненскую), отец очень хотел, чтобы я поступил в пединститут. Я выполнил его желание и в августе 1966 года сдал документы в ЧИГПИ. Окончил данный вуз в 1970 году. Так как был прописан в Ножай-Юртовском районе, то по распределению после вуза меня направили учительствовать в село Аллерой Ножай-Юртовского района. Из-за того, что часов математики - моей основной профспециализации - свободных не оказалось, дали мне вести предмет физику», - рассказывает Усман Курбанов автору этих строк о начале своего пути на стезе учительства.
«Мы-то помним Вас по пос. Новогрозненскому. Как Вы оказались у нас?» - любопытствую я у своего бывшего педагога. - «Осенью 1971 года тогдашний заведующий района настоял на моём переводе в Саясанскую СШ. Но там мне довелось проработать всего два месяца. Меня призвали в армию, отслужил год в радиотехническом батальоне в Ереване (противовоздушная оборона) и уволился в запас в ноябре 1972 года. Теперь я мог сам выбирать школу, и я выбрал среднюю школу с. Шуани (тот же Ножай-Юртовский район). Однако тогда стояла проблема в связи с оползнями в горах, и в августе 1978 года я переехал в пос. Новогрозненский Гудермесского района (ныне - село Ойсхар) по приглашению тогдашнего директора поселковой школы №2 Шаида Ахмедовича Чаплуева».
«Мы, Ваши бывшие ученики, помним Вас уже маститым педагогом. Расскажите, как начинался Ваш путь в новом коллективе?» - «Поначалу мне трудно было угнаться за передовиками. Школа была очень сильна своими учительскими кадрами. Но мои бывшие преподаватели и коллеги своими наставлениями помогли мне. В основном преподавал математику, но иногда и физика доставалась мне, и биология. Очень мечтал вести астрономию, но этот предмет мне довелось преподавать лишь единожды. Участвовал во многих семинарах, проводил сам мероприятия. Оценки получал неплохие».
Усман Курбанов, конечно же, скромничает, говоря о «неплохих» оценках своих заслуг – он неоднократно удостаивался самых высоких похвал (наград, дипломов) на ведомственном министерском уровне, многократно материально поощрялся за инновационные, как сегодня принято говорить, методы преподавания сложных «точных наук». Правда, остается фактом, что в личном плане он был очень скромным человеком, никогда не гонялся за титулами и наградами. Это была творческая личность, любознательный по природе интеллектуал с философскими воззрениями на жизнь, целиком и с головой отдавшийся любимому делу.
«Когда в школе ввели предмет информатику, я сразу понял, что это, как говорится, мое, - берет нить беседы в свои руки Курбанов. - Да и сам директор Чаплуев Ш.А., как потом стало известно, выбрал на эту роль именно меня. Я сам оборудовал дисплейный класс, много ночей провёл в школе после уроков, изучая программирование. В районе не было специалистов, у кого можно было бы спросить что-либо. А когда познакомился с учителями информатики республики на курсах в Грозном, оказалось, что я ушёл далеко вперёд. Ко мне стали приезжать на консультации преподаватели из многих районов республики».
На памяти автора данного материала все так и было, как рассказывает Курбанов. Передовая в военном отношении советская держава сильно отставала от прогрессивных стран мира в области применения современныхтехнологийв гражданском деле. Компьютер долгое время оставался самой настоящей заморской диковинкой для советских людей. Помнится, мы начали изучать информатику лишь в теории, по учебникам, смутно представляя себе, что же это в действительности такоенапрактике. Потом в школе появились самые первые отечественные аналоговые еще счетные машины (ЭВМ) и прочие технологии. А внедряли новое в жизнь такие оптимисты, как Курбанов – первые чеченские умельцы компьютерного дела, самые продвинутые хакеры – самоучки своего времени, как модно говорить сегодня.
«Усман, сколько Вы в общей сложности проработали в школе?» – спрашиваю я у Курбанова. – «28 лет, - уходит в воспоминания учитель. - Я ушел из школы в 1998 году. В атмосфере тех недоброй памяти лет в нашей республике я не счел возможным для себя продолжать педагогическую деятельность, обманывая и себя, и учащихся. Ко мне с начала 1990-х годов поступали предложения перевестись в Институт усовершенствования учителей, но войны на чеченской земле новейшего времени перечеркнули все планы, страшным смерчем прошлись по судьбам наших людей».
«В двух словах: в чем лично для Вас выражается жизненная философия учителя?» - пытаюсь вывести из грустных воспоминаний своего уважаемого собеседника. – «Очень сложный для меня вопрос, - отвечает он. - Отдавать знания всем, кто в них нуждается, без остатка, внушить на уровне подсознания главные постулаты человеческого, божественного. Мне посчастливилось встретить на жизненном пути очень человечных людей. Коль мы говорим о школе, хочется вспомнить здесь хороших своих коллег, очень опытных, добросовестных педагогов Идалова Нажмуддина Мушадиновича, Лапочкина Николая Алексеевича, Лилаеву Байсари Юсуповну, Падарова Шахмана Умаровича.
К сожалению, не знаю тех, кто сегодня преподает в школе, новых «личностей» в педагогическом деле. Кажется, некоторые из них слишком уж увлеклись новомодной «самопрезентацией» на всевозможных конкурсах и состязаниях. А ведь учителю, если он не преподает танцы или пение, не обязательно уметь танцевать и исполнять песни (хорошо, если есть такое умение). Учитель, прежде всего, должен обладать даром наставника и соответствующими его высокому званию глубокими, истинными, а не показными знаниями. Но виноваты в этом не учителя, а новомодная тенденция в российском образовании последних лет, слепо копирующая и привносящая на нашу просветительскую ниву с богатейшими традициями, с национальными педагогиками, чуждый нам зарубежный европейский опыт».
Как бы предугадывая мой следующий, закономерный вопрос, проистекающий из выше сказанного о современной школе, Усман Курбанов продолжил: «Лучше и не спрашивай. Сегодняшняя школа, невзирая на большие материальные влияния, мне не нравится. При мизерной зарплате учителей нагрузили бумаготворчеством по самую макушку. Сейчас от педагогов требуют, образно говоря, чтобы они 10 км пробежали как 500 м. Им просто некогда учить детей. Любого сегодняшнего преподавателя, за редким исключением, можно смело, без преувеличения, считать истинным патриотом и фанатиком своей профессии».
Кто бы осмелился спорить с Учителем, - подумалось мне, и кто, кроме него, скажет горькую, но правду с надеждой, чтобы все у нас было хорошо?! Ведь мы продолжаем верить в них больше, чем в самих себя, потому что во многом состоялись как личности, как добропорядочные граждане родной республики и необъятной державы именно благодаря им, которым низкий за это земной поклон!
Был поздний час и, пожелав Усману Курбанову доброй ночи и долгих дней жизни во здравии на радость близким, родным и нам, бывшим своим ученикам, я с волнением сел записыватьсостоявшийсядиалог.
Воспоминания уносят в лучезарную юность, где все было понятно и надежно, когда ты запросто мог войти в любой дом и тебя принимали за самого близкого человека, когда мог попросту довериться людям и сам быть гарантом доверившимся тебе. Что-то случилось с нами. За героикой наших суровых дней мы и не разглядели, что стало меньше в нас веры, добра, надежды, любви, человеческого сострадания, взаимопонимания и уважения, всего того, чему нас так учили старшие. Неужели мы растеряли драгоценные крупицы человечности, с таким упорством и трудом вложенные в нас нашими родителями и учителями?! И не отсюда ли все наши беды и напасти? Сдается, что именно так и есть.
Арби ПАДАРОВ
